Паноптизм на стероидах

Ни для кого не секрет, особенно с 2020 года, что мы живем в обществе, где слежка разного рода и на разных уровнях – оптическая, звуковая, текстовая, административная – возросла почти невыносимо. Еще в 2011 году Шерри Теркл забила тревогу по поводу растущего признания слежки (со стороны правительства США, среди других агентств) и сопутствующей утраты конфиденциальности большинством людей. В Один вместе (2011: стр. 262) она подняла этот вопрос, заметив: 

У конфиденциальности есть политика. Для многих идея «за нами все равно постоянно наблюдают, так кому же нужна конфиденциальность?» стало обычным явлением. Но такое состояние ума имеет свою цену. На церемонии вручения наград Webby Awards, мероприятии, посвященном признанию лучших и наиболее влиятельных веб-сайтов, мне напомнили, насколько это дорого. 

Она продолжила описание того, как, когда возник вопрос о «незаконном прослушивании телефонных разговоров» со стороны правительства, «Веберати» в целом ответили, что, если человеку «нечего скрывать, ему нечего бояться», тем самым раскрывая свою апатия по поводу постепенной потери конфиденциальности. По этому поводу «светило Интернета» призналось ей, что кто-то всегда может наблюдать за вашей деятельностью в Интернете, но на самом деле это не имеет значения, если это так: «Пока вы не делаете ничего плохого, вы безопасный.'

К удивлению Теркла, этот интернет-авторитет оправдал свое отсутствие беспокойства, (нелепо) сославшись на обсуждение французского мыслителя Мишеля Фуко архитектурной идеи «паноптикума» (стр. 262): 

Критический взгляд Фуко на дисциплинарное общество в руках этого технологического гуру стал оправданием для правительства США, использующего Интернет для шпионажа за своими гражданами. По мнению Фуко, задача современного государства состоит в том, чтобы уменьшить потребность в фактическом надзоре путем создания граждан, которые будут следить за собой. Дисциплинированный гражданин соблюдает правила. Фуко написал о проекте Иеремии Бентама паноптикона, потому что он отражал то, как формируется такое население. В паноптикуме, колесообразной конструкции с наблюдателем в центре, у человека возникает ощущение, что за ним всегда наблюдают, независимо от того, присутствует ли наблюдатель на самом деле. Если сооружение представляет собой тюрьму, заключенные знают, что охранник всегда может их видеть. В конце концов, архитектура поощряет самонаблюдение.

Использование Фуко идеи паноптикума Бентама в его монументальном исследовании способов наказания в современном обществе - Дисциплина и наказание (1995) – здесь нельзя подробно обсуждать (придется подождать до следующего случая). В этом отношении Тёркл дает очень краткое изложение, которое будет необходимо на данный момент, и добавляет заключение об намеке на него со стороны веб-иллюминатуса (стр. 262): 

Паноптикум служит метафорой того, как в современном государстве каждый гражданин становится своим собственным полицейским. Сила становится ненужной, потому что государство создает собственных послушных граждан. Всегда доступны для наблюдения, все обращают взоры на себя… Критический взгляд Фуко на дисциплинарное общество в руках этого технологического гуру стал оправданием для правительства США, использующего Интернет для шпионажа за своими гражданами. 

Неудивительно, что люди вокруг нее и ее собеседник на коктейльной вечеринке выразили свое согласие с этим мнением, которое Теркл – человек, который ясно понимает значение демократии – очевидно, не могла переварить, судя по ее дальнейшему развитию того, что она воспринимала как нечто «очень распространенное». в технологическом сообществе» и получает все большее одобрение даже среди молодежи в средних школах и колледжах. 

Теркл (стр. 263) признал, что добровольный отказ от конфиденциальности в отношении всего, от музыкальных предпочтений до секса, в социальных сетях, таких как Facebook, является симптомом отсутствия внимания к мысли о том, что обезличенные правительственные учреждения шпионят за вами, чтобы выяснить, какие веб-сайты вы посещаете. или с кем вы общаетесь. Хорошо известно, что некоторые приветствуют такие публичные разоблачения, потому что они кажутся оправданием их как личностей: они «рассматриваются» как имеющие значение. Неудивительно, что дискуссии с подростками о конфиденциальности в Интернете вызывают смирение, а не возмущение. 

Напротив, аналогичный опыт Теркл в отношении нападок на частную жизнь, восходящий к эпохе Маккарти в 1950-х годах, был основан на страхе ее бабушки и дедушки, что слушания по Маккарти касались чего-либо, кроме патриотизма; они видели это в свете того, что они испытали в Восточной Европе, когда правительство шпионило за гражданами, а иногда и преследовало их. Она рассказала, как ее бабушка ценила жизнь в Америке, указав внучке, что никто из живущих в их многоквартирном доме не боится, чтобы их имена были в почтовых ящиках, чтобы все могли их увидеть, и напомнив ей, что это является федеральным преступлением для всех. посмотреть почту: «Вот красота этой страны» (с. 263). 

Тёркл расценила это как свои «уроки гражданственности в почтовом ящике», которые «связывали неприкосновенность частной жизни и гражданские свободы», и сравнила это с современными детьми, которые растут с мыслью, что их электронная почта и другие сообщения могут быть переданы другим, но не таковы (в отличие от почта в ушедшую эпоху) охраняется законом. Да ведь даже интернет-гуру, о котором говорилось ранее, не увидел иронии в цитировании Фуко о паноптическом подходе к усовершенствованию Интернета, утверждая, что все, что можно сделать, это «просто быть хорошим». Однако, надо отдать ей должное, Тёркл этого не хотела (с. 263-264):      

Но иногда гражданам не следует просто «быть хорошими». Вы должны оставить место для инакомыслия, настоящего инакомыслия. Должно быть техническое пространство (священный почтовый ящик) и ментальное пространство. Эти двое переплетены. Мы создаем наши технологии, а они, в свою очередь, создают и формируют нас. Моя бабушка сделала меня американским гражданином, борцом за гражданские права, защитником прав личности в вестибюле квартиры в Бруклине… 

    В условиях демократии, возможно, нам всем нужно начать с предположения, что каждому есть что скрывать, это зона частных действий и размышлений, зона, которую необходимо защищать, независимо от нашего техноэнтузиазма. Меня преследует шестнадцатилетний мальчик, который рассказал мне, что, когда ему нужно сделать частный звонок, он пользуется телефоном-автоматом, который принимает монеты, и жалуется, как трудно найти его в Бостоне… 

   Я научился быть гражданином в почтовых ящиках Бруклина. Для меня открытие разговора о технологиях, конфиденциальности и гражданском обществе не вызывает романтической ностальгии или ни в коей мере не является луддитом. Это похоже на часть демократии, определяющую ее священные пространства.

Эта книга Тёркла была впервые опубликована в 2011 году, когда дела с соблюдением демократического права на неприкосновенность частной жизни уже были достаточно плохи. Вопреки своему первоначальному оптимизму относительно использования людьми компьютеров и Интернета, Тёркл, которая в течение некоторого времени была ведущим мыслителем в области связи информационных технологий с человеком, опыт этого – совсем недавно выразил серьезную обеспокоенность по поводу негативного воздействия социальных сетей (особенно молодых людей) на языковое и эмоционально-аффективное развитие и способности через использование смартфонов; увидеть ее Восстановление разговора (2015).

Как все изменилось с тех пор, особенно в эпоху Covid? Судя по Саре Моррисон опыт изменилось в худшую сторону: 

Как репортер по цифровой конфиденциальности, я стараюсь избегать сайтов и сервисов, которые вторгаются в мою конфиденциальность, собирают мои данные и отслеживают мои действия. Потом пришла пандемия, и большую часть этого я выбросил в окно. Вы, наверное, тоже…

   Миллионы американцев пережили аналогичный опыт пандемии. Школа перешла на удаленную работу, работа выполнялась из дома, счастливые часы стали виртуальными. Всего за несколько месяцев люди перевели всю свою жизнь в онлайн, ускорив тенденцию, которая в противном случае заняла бы годы и сохранится после окончания пандемии — и все это при том, что все больше и больше личной информации становится доступной едва регулируемой интернет-экосистеме. В то же время попытки принять федеральное законодательство по защите цифровой конфиденциальности были сорваны сначала из-за пандемии, а затем из-за усиления политизации вопросов регулирования Интернета.

Имейте в виду, что до сих пор рассматривался только вопрос (права на) неприкосновенность частной жизни как демократического принципа. Если пойти еще дальше, в направлении изучения «восприятия американцами конфиденциальности и наблюдения во время пандемии COVID-19». (Декабрь 2020), вырисовывается более тонкая картина. В этом опросном анализе ответов 2,000 взрослых американцев авторы решили оценить поддержку респондентами девяти мер наблюдения, использовавшихся в период Covid. Их оценка отношений выявила разногласия по ряду процедур наблюдения, но позволила им прийти к следующему выводу: 

Поддержка политики общественного здравоохранения, направленной на сдерживание распространения COVID-19, в США относительно невелика. Приложения для отслеживания контактов, использующие децентрализованное хранилище данных, по сравнению с теми, которые используют централизованное хранилище данных, более приемлемы со стороны общественности. Хотя поддержка респондентами расширения традиционного отслеживания контактов выше, чем поддержка правительства, поощряющего общественность загружать и использовать приложения для отслеживания контактов, существуют меньшие разногласия в поддержке последней политики. 

Независимо от того, как граждане США (и граждане других стран) могут оценивать политику и меры слежки, подобные тем, которые рассматриваются в упомянутом выше исследовании, через три года мы столкнемся с мерами слежки, которые имеют гораздо более далеко идущие последствия, чем что-то вроде контактного -отслеживание, например.

Что следует подумать о предлагаемом Европейский цифровой кошелек – который наверняка будет скопирован в США и других странах – что позволит властям отслеживать практически все, что человек делает, во имя «удобства» объединения всего в одном цифровом «буррито», как называет это Клейтон Моррис в видео по ссылке выше. Он будет включать ваши биометрические данные, цифровую валюту центрального банка, статус вакцинации и другие данные о «здоровье», а также данные о вашем местонахождении и записях о перемещениях… что остается для конфиденциальности? Ничего. Это было бы паноптикизм на стероидах. 

Как далее отмечает Моррис, несмотря на некоторую оппозицию этому явно тоталитарному шагу в Европейском парламенте, когда он будет вынесен на голосование, он, вероятно, будет принят, что будет иметь катастрофические последствия для граждан Европейского Союза. Он также уместно отмечает, что люди обычно поступают делай то, что требуется заранее – например, обращение к своему представителю в парламенте с протестом против предложенной меры – в попытке предотвратить принятие таких драконовских мер; как правило, они ждут, пока его протолкнут, и когда боль станет слишком невыносимой, они начнут протестовать. Но тогда будет слишком поздно.